Убежать от себя

[ВсЕяДнОе]

завершено

проды - в комментах.
запихано под море, а то такая простыня...

Поначалу было темно и тихо. Но больно. Везде больно. Он выплывал из темноты и тишины в боль и тяжелый, режущий глаза свет, потом вновь погружался обратно.
Во тьму.
Когда Ирб-оружейник принес на руках избитое бездыханное тело к лекарю, мастеру Инневаре, сомнений ни у кого не возникло - зря оружейник тащил это сюда. Такого уже можно сразу в храмовую богадельню, где заботились о погребении покойников, оставшихся неизвестными либо известными, но уж совсем безденежными. Ведь приличных людей даже мертвыми по улицам не таскают в столь непотребном виде. Однако тот, кто принес тело, нищебродом не выглядел, помешанным - да, но не нищим.
Почему помешанным? Он так настойчиво требовал помочь мальчишке, хотя, судя по всему, помогать там было уже некому. В ответ на уговоры и резоны оружейник не унимался: то хватался за висящий у бедра внушительный тесак, то выгребал из кошелька деньги и обещал принести еще, оставив в залог тяжелую золотую цепь. Да ему и в долг бы поверили - Ирба тут знали именно как мужика солидного, который никому ни за что не должен, платит сразу и без напоминаний.
Но этот человек уже умирает. Так чистосердечно сказал мастер Инневаре, выставив из комнаты всех, кроме Ирба с его ношей.
- Но не умер же еще! - заорал оружейник. - Ну сделайте что-нибудь, ради всех богов, я… он… таких, как он, просто нет больше, что ж теперь делать…
Фраза прозвучала беспомощно и на первый взгляд бессмысленно, просто вопль отчаявшегося, но Инневаре неожиданно для себя внимательнее присмотрелся к осунувшемуся неподвижному лицу.
- Погодите, мастер, - сказал он, - почему вы не сказали, что в э-э-э… пациенте течет кровь вампиров? Это может иметь значение. Давно он… в таком состоянии? Час? Больше? Отвечайте!!
Ирб тряхнул головой и ошалело посмотрел на лекаря.
- Д-думаю, меньше, - промямлил он. - Иначе бы это раньше заметили. А что?..
- Говорите, есть деньги, мастер? Это хорошо, - Инневаре уже открывал ларь, в который давно не заглядывал, - если я возьмусь его лечить, это будет очень дорого. Лечить будем вампира, а если он выживет, то выживет и человек.
Он, впрочем, уже сам хотел, чтобы мальчишка оказался хоть немного живым - интереснейший был бы случай, уникальный в его практике. Инневаре любил свое дело, хоть и не слишком любил хворых и убогих. Просто его с юности увлекало чудо исцеления - срастающиеся кости, обретающие румянец лица, освобожденное дыхание. Ну и отчасти привлекали - а кого ж это не привлекает - искренние похвалы его лекарскому искусству, а также оплата.
Коллеги посмеивались, узнав, что он держит в запасе средства, рассчитанные на лечение нелюдей… Но Инневаре все же приобрел некоторую толику этого зелья, польстившись на возможность однажды оказать помощь одному из вампиров, также как и держал в своих запасах немного эликсиров для Дивного народа и снадобье для раненых истинным серебром оборотней. До сих пор к его услугам прибегали почти одни только люди, но вдруг, однажды?.. Глупо будет оказаться не во всеоружии. Вот и настал час.
Невинное профессиональное самолюбие лекаря получило наконец-то осязаемую почву - парень все же каким-то чудом еще не умер, хотя рана в области сердца, казалось, не оставляла ему никаких шансов, так что даже множественные повреждения от побоев выглядели мелкой неприятностью.
«Кому понадобилось бить полутруп? Или сперва забили, потом закололи?» Но на размышления времени не было.
- Мастер, для лечения нужна свежая кровь. Надо немедленно найти крупное животное, предпочтительно здоровое, хотя бы свинью…
- А много крови нужно? Может, моя подойдет?
- Да, пожалуй, так даже лучше, - солидно кивнул Инневаре, - если вы готовы на такую манипуляцию. Нужно немного, но денек после этого вам придется отдохнуть.
И он уверенной рукой отмерил в мензурку невзрачный липкий порошок, растворявшийся лишь в живой теплой крови.

Темнота отступала все чаще, боль - напротив, прижилась и стала частью существования. Но появились и малые радости: прохлада питья на языке, порыв сквозняка, несущего смесь запахов. Потом возникла новая боль, тупая, но жгучая, перемежавшаяся тошной мутью и жаром. А еще возникли мысли.
«Я - Джиллеас. Я не умер. Я хочу пить».
- Пить…
- Очнулся! Джил… сейчас… вот, пей, пей, мой хороший… - голос как будто знакомый, но чей?
Рука, осторожно приподнимающая голову, гладкий край чашки у губ, прохладное кисловатое питье… Несколько глотков, приносящих чистое наслаждение, и снова темнота.


 

запись создана: 04.09.2013 в 21:53

@темы: недописки, а тут мои монстры))

Comments

[марюка]

О, как здорово. мне нравятся открытые финалы , но в этом конкретном случае я хотела все таки точно знать что мальчик выживет и получит все лучшее, он это заслужил. Спасибо за продолжение.

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

Спасибо большое за этот кусочек! Так хотелось верить, что Джилл, несмотря ни на что, останется в живых - и вот оно

И ни в коем случае не бросайте! Могу предложить свою помощь с вычиткой готового текста

[Леля с книгой]

Понравилось, с огромным удовольствием прочла бы и продолжение))))))))))))

[Котькина]

очень надеюсь, что у Вас хватит сил дописать

[ВсЕяДнОе]

марюка, это-таки комплимент)) и недурственный. спасибо. насчет лучшего не обещаю, но жить свободным он достоин точно.

le_murr, чувствую, это лично мне уже нужно - писать дальше. времени вечно не хватает, но надеюсь, опять втянуться и "включить" генератор сюжета в мозгу. пока все очень смутно. насчет вычитки - она нужна будет точно. если будет время - делайте замечания где вам удобно - здесь, в умыле или может еще как-то. ловля блох - занятие крайне полезное, но мало кто согласен им заниматься, увы. если займетесь отловом - очень поможете.

Леля с книгой, благодарю, бум стараться:-)

Котькина, по секрету - я тоже надеюсь ))


эммм... сообщение удлиннено, уже почти как драблл, но я все же планирую написать хотя бы мини. а там как сложится. предупреждаю сразу, могут и в дальнейшем быть изменения.

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

Я могу по мере сил и свободного времени сбрасывать отредактированный текст в у-мыл. Идет?

[LLC]

ВсЕяДнОе, а вот вопрос: (хотя, могу уже представить, что нет) Джил все же любит этого капитана, а встретятся ли они? И похоже вампира сейчас пробудят, а далее? И потом, зло должно быть наказано? "Добренький" дяденька, который продал его в рабство с ним что будет? Это уже на приличный рассказ замахнулось)) макси пожалуй обеспечено, а почему бы и нет?

[ВсЕяДнОе]

le_murr, ага, думаю, как только устаканюсь с написанным куском, так и предложу на редактуру. просто предлагать редактировать то, что потом может быть по моей инициативе вдребезги переделано, как-то рано. мне уже намекнули на ощутимую недоработку, незрелость текста. надо еще это хотя бы осмыслить, если не переделать.

LLC, леди, вы меня смущаете:-) какой капитан?
не путай меня, Лен, я и так запутаюсь. то Жамонжа секретарем называла, теперь капитан возник.
дяденька наказан уже по самые яйца, но если буду дальше писать, доберусь и до него.

[LLC]

ВсЕяДнОе, Киприано, разве не капитан? Мож, конечно, путаю, но ведь с ним он ночь провел)) и шнурочек подарил, да и тот, думаю, его не забыл! Вот было бы хорошо этих двоих под конец свести, а то друг Эст другом, а вот .... ну хотя, я помню твои слова: "Автор я или кто?")))

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

мне уже намекнули на ощутимую недоработку, незрелость текста

- ну, это кому как))))

Тогда время от времени сбрасывайте мне текст сами - то, что уже железно остается в окончательном варианте)

[ВсЕяДнОе]

LLC, совершенно определенно помню, что мне удалось написать длиннючий текст ни разу не упомянув звания конкретного офицера)) надо его все же произвести в какой-то чин.

друг Эст другом

да еще и далеко теперь-то(((

le_murr, я, кстати, эту недоработку признаю, другой вопрос, что еще не умею от нее избавляться.слишком много информации, не несущей смысловой нагрузки или относительно мало несущей оную :-)
есть за мной такая беда, есть.
если что, кидаю вам в умыл

[LLC]

обзови его генералом)) ну да, Эст далеко, вот и может?

[ВсЕяДнОе]

Выздоровление - можно сказать воскрешение Джиллеаса - затянулось надолго. День не раз успел смениться ночью, пока он смог окончательно выплыть из полузабытья, луна сменила поочередно все свои фазы, пока он уверенно встал на ноги. Все же снадобье далеко не лучшим образом влияло на человеческое естество, но выжить позволило, а там то ли сила юности, то ли вампирья кровь взяли свое, и смерть отступила.
Все это ничуть не огорчало и не тяготило, потому что теперь была совсем новая жизнь, нисколько не похожая на прежнюю. Смущало лишь то, что из-за него Ирб был вынужден отложить уже решенный отъезд, снимать жилье вместо проданного к отъезду дома, но и эти переживания были невесомо легкими, отстраненными, далекими.
Ирб, стремясь его порадовать, предъявил вольную грамоту, согласно которой Джиллеас был свободен с самого дня своей неслучившейся кончины. Тот в ответ лишь неловко, краешком рта, улыбнулся, удивляясь про себя, какие дары может преподнести смерть тому, кто сам призывает ее к себе. Но тут же опомнился и стал горячо благодарить Ирба, а тот вдруг нахмурился, покраснел едва не до слез, отвернулся и под надуманным предлогом ушел из комнаты. Никак не мог простить себе свою нерешительность, когда Джиллеас просил выкупить его из рабства.

- Это ведь я виноват, - мрачно говорил Ирб, сидя на низкой скамеечке рядом с примостившимся в плетеном кресле Джиллеасом и глядя куда-то мимо. - Сразу не решился пойти выкупить тебя, вот ты и дошел до беды такой… Видано ли это - ножом зарезаться! Как же ты маялся, бедный мой? - он не повернул лицо к Джиллеасу, но подался вбок так, чтобы будто невзначай прижаться плечом к его бедру.
Осень уже вступила в свои права, и вечер на крошечной веранде съемного домика был прохладным, но Джиллеасу было в радость ловить последние отблески заката, кутаясь для тепла в дорожный плащ Ирба, подбитый чаячьим пухом, привезенным из далекого Поморья. Ирб по-прежнему боялся отказать ему хоть в чем-либо, упорно обвиняя себя в том, что однажды уже отказал, и Джил из-за этого, считай, умер.
- Вспоминать не хочу, - наконец-то ответил юноша, потихоньку положив прохладную узкую ладонь повыше широко распахнутого ворота рубахи Ирба. Тот замер на миг, но тут же с удовольствием прижал эту ладонь своей щекой. - И ты не думай об этом, нам обоим только легче будет.
- Правда? Эх, Джил, легкая у тебя душа, вот слава богам, что совсем не улетела…
Ирб подметил точно - Джиллеас и впрямь ощущал последнее время удивительную легкость в мыслях и чувствах. Все было неважным, все казалось простым. Только иногда щемила тоска о невозможной любви, о щедром на ласку заезжем курьере из столицы, который разбудил его душу, подарил сладкую ночь и умчался по делам службы. Ох… Вот это воспоминание - определенно лишнее. Вспоминать Кипреано было так же плохо, как погибших в огне пожара родителей. Нет, нет. Больше нет. И сегодня он с этим покончит.
- Ирб, - позвал он чуть севшим голосом, - а у нас есть вино? Давай с тобой выпьем сегодня.
Будь оружейник чувствительнее, он точно заподозрил бы что-то, ведь Джиллеас почти ничего не просил, да и вином не увлекался нисколько. Но Ирб лишь обрадовался редкой просьбе и с готовностью ответил:
- Да сколько пожелаешь, Джил, бутылочка в шкафу стоит еще с тех пор, как тебе для лечения покупал, а мало будет - так еще настоечка есть… На травках, хорошая, проверено.
Джиллеас заверил, что ему и вина хватит за глаза. Он не привык пить и от настоечки быстро оказался бы пьяным в пыль, а он сегодня намерен был лишь придать себе решимости и немного развязности.
Он решил соблазнить Ирба.
Нет, собственно говоря, Ирб соблазнился им уже давно, но…
Сегодня это должно случиться. Та жизнь закончилась, надо жить сегодня и платить долги, даже если никто их не спрашивает.

Бутылочку они «уговорили» вдвоем, хотя Ирбу она вся-то была на раз распробовать, но сама идея выпить вина с любимым - первый раз сесть вместе и выпить - радовала больше самого вина в любом количестве. И Джиллеас твердо решил не разочаровать его. Ну и что, что сам он не ощущает к этому человеку ни тени страсти - первый раз, что ли ему? Зато любит Ирб. А ему не впервой.
Он решительно взял дело в свои руки - оружейник, так напористо обхаживавший его раньше, сейчас напрочь растерял свой задор. Он позволил Джиллеасу делать, что пожелает и как пожелает.
- С-слушай, Джил, ты правда… это?.. Ну, ты же…
- Боги великие, Ирб, ну вот о чем ты? Ты хотел? Теперь хочу и я.
Воодушевленный этими словами оружейник подхватил парня на руки, даром что они были одного роста. Правда, Ирб едва не вдвое шире в плечах.
- В спальню ко мне пойдем?
- Ну не тут же прямо… - Джиллеас едва не засмеялся. Как все изменилось, будто и правда у него другая жизнь. До сих пор его никто не спрашивал, хочет ли он и как хочет, кроме Кипреано, но это была лишь одна ночь.
- Солнышко мое, Джил, сладкий мой…
- Дай раздеться, - только опасение обидеть поклонника, который на него надышаться не мог, заставило парня сдержать улыбку.
Взволнованный мужчина все же нашел в себе достаточно самообладания, чтобы выпустить сладкую добычу из объятий. И воззрился на стягивающего рубаху Джиллеаса с восторженно-жадным выражением, которое опять напомнило парню его единственного настоящего любовника. Единственного за всю жизнь.
Вот оно, понял Джиллеас, то, чего он был лишен в рабстве. Право выбирать и отказывать.
Он освободился от одежды в мгновения и торжествующе улыбнулся, глядя на то, как торопливо стаскивает с себя одежду Ирб, роняет ее под ноги и не смотрит, куда уронил.
Паренек запрыгнул на постель и вытянулся на ней, чуть раскинув согнутые ноги, поманил взглядом. Ирб набросился на него, как умирающий от жажды бросается на воду, обнял за бедра и принялся покрывать поцелуями худой живот и просвечивающие сквозь нежную кожу ребра… Джиллеас от такого напора сжался, но отступать уже было некуда, и он сдался горячим жадным рукам.
Ирб ласкал его ртом, руками, скользил губами по дорожке жестких волосков, тянущейся вверх, к пупку, потом раздвинул шире его колени и осторожно тронул пальцами между ягодиц, будто спрашивая разрешения. Джиллеас вздохнул - тело легко подчинялось ласкам, хотя душа их по-прежнему не желала. Ирб, счастливый от обладания, так и не заметил ничего…

Сейчас Джиллеас был вполне здоров, готов ехать, и вскоре они покинули Умритт, где больше никто и ничто их не удерживало, а спустя неделю их уже принимали новые партнеры Ирба в одном из степных поселений, которые здесь гордо звались городами.
Ирб снял слегка обветшавший домик на окраине Чингета с сарайчиком-мазанкой на задворках и забором, увитым шипастыми вьюнами. Небогато и не солидно после собственного дома с мастерской и лавкой, с нарядной дверью, выходящей на мощеную улицу. Ирб тяжко вздыхал по привычному месту и прежним клиентам, но лишь когда думал, что Джиллеас его не видит. Потом немного успокоился, особенно после того, как они в четыре руки привели новое жилье в порядок. А старуха (на деле-то лет на пять всего старше Ирба), сдавшая домик, за весьма умеренную доплату помогала по хозяйству. Жизнь вскоре наладилась и вошла в колею.
Люди вокруг были гостеприимны и доброжелательны. На Джиллеаса заглядывались с интересом и женщины, и мужчины, а на Ирба смотрели слегка оценивающе, ожидая, что красавчик-помощник недолго продержится возле простоватого на вид седоголового крепыша, но степняки ошибались. За верность надо платить верностью... Хотя бы стараться.
- А кем ты мастеру приходишься, а, красавчик? - такие вопросы Джиллеасу начали задавать уже через пару недель. Сегодня это был Курумай, племянник одного из местных старейшин и редкостный сорвиголова.
- Помощником, - спокойно ответил парень, стараясь свести разговор с неудобной темы. - Но если вы только с ним желаете говорить, придется до завтра подождать…
- Не обязательно, - засмеялся Курумай, закидывая вверх темное от загара лицо и сверкая белыми зубами. Он вообще много и охотно смеялся, производя впечатление беспечного весельчака на тех, кто мало его знал. - С ним об одном деле, с тобой - о другом. Так ты ему - кто?
- Это и есть твое дело? В чужие дела нос совать? - резко спросил его Джиллеас, понимая, что тут вежливость не поможет и нечего ее попусту растрачивать.
- Да не скромничай, красавчик, - Курумай перестал сиять улыбкой, глянул пристально и бесцеремонно. - Так ты мастеру кто - жена или поблядушка?..

[le_murr]

Джил, солнышко мое

Чувствую, от назойливых поклонников не раз придется защищаться, прежде чем вампирчик, наконец, обретет свое счастье...

[ВсЕяДнОе]

le_murr, Джил, солнышко мое ну дык...
как такое - да без поклонников? хотя они могут сами не осознавать, что поклонники :-)
кстати, если ваше предложение в силе, вскорости доработаю вставленный фрагмент и пришлю на умыл сразу несколько страничек

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

Конечно, в силе - присылайте

[Trixel]

Спасибо за продолжение Шнурочка, вещь зацепила и шибко хоца логического завершения истории.
Не-не, открытый финал прекрасен, но если автор пишет проду - грех не прочесть.

[ВсЕяДнОе]

Джиллеас ударил его в лоб, даже не дослушав оскорбительной фразы. Не ожидавший столь быстрой реакции от «красавчика» степняк пропустил удар, но тут же опомнился, двинул в ответ, сгреб за горло ошалевшего от оплеухи парня и заломил руку, прижимая к полу. Ему-то такой удар был разве что на разогрев, но и проучить приезжего было необходимо.
- Девочка-то смелая какая, - процедил он в ухо задыхающемуся юноше. - Ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю?
Он привычным движением выхватил длинный нож и прижал лезвие к шее Джиллеаса.
- Ну, резать тебя или, может, на вкус попробовать? - спросил он, ожидая увидеть обычную картину - бледнеющее лицо, капли пота на лбу, испуг в глазах.
- Режь, - был уверенный, хотя и слабый ответ, - может, у тебя и получится.
Курумай на секунду озадачился, вгляделся в лицо наглого сосунка, не выпуская из захвата длинную хрупкую кисть. Тот и в самом деле выглядел почти спокойным, хоть и придушенным. Вот же зараза бесстрашная, слабее вдвое, еле дышит под ножом, а не боится!
- А у кого не получилось? - поинтересовался он, разворачивая нож плашмя. Чтоб и впрямь случайно не порезать, если дернется.
- Скажу, когда с меня слезешь, - так же ровно ответил ему подмятый, но не сильно испуганный наглец. Курумай не удержался от короткого смешка. Еще и условия ставит, смотри-ка! Ему стало любопытно, и он ослабил нажим ножа, обозначая, что сменил гнев на интерес.
- Так что, тебя уже резать пытался кто-то? Такого хорошенького? - не подразнить было невозможно, но колено Курумай непроизвольно сдвинул в сторону, чтобы не ломать весом ребра, так заметно ощутимые под рубашкой.
- Сперва встану, потом отвечу.
Вот так и началось их знакомство. Резать мальчишку мастера Ирба Курумай на самом деле не собирался, не настолько он был безбашенным, согласился слезть с него и даже великодушно протянул руку, но Джиллеас предпочел подняться самостоятельно, хоть и в три приема. Коротко ответил, что зарезаться пытался сам, потому что его собирались продать в бордель, а он туда не хотел. После этого с невозмутимым лицом поинтересовался, не желает ли посетитель что-то приобрести или заказать.
Ну и парень… в чем душа держится, зато норов крепкий. Правда, когда Курумай узнал, что Джиллеаса покойником объявляли уже дважды, и удивляться перестал. У таких, как он, со смертью свои отношения, да и с жизнью тоже.
Но что ж к нему так тянет, за что Курумаю такая беда?

- Привет, красавчик!
- Меня Джиллеас зовут.
- Да все знают, как тебя зовут… - Курумай хмыкнул. Сейчас он по делу пришел, но как-то не знал, как разговаривать с этим тихоней. Молчит, смотрит внимательно, если говорит, то вежливо и совершенно спокойно.
- Слушай, мастера опять нет, что ли? Да не нарочно я прихожу, когда его нет, не бойся…
- А следует бояться? Нет, сегодня он уже не появится. Дел много, вот и в разъездах постоянно. Что поделать, если вы тут живете так далеко друг от друга. Как надо с кем переговорить, так только верхом - пешком не набегаешься.
- Это вы там у себя в Королевстве друг у друга на плечах сидите, - огрызнулся Курумай. - Мы живем, как Боги повелели.
Что Боги велели расселяться именно так, Джиллеас немного сомневался. В здешних «городах»-то жителей, как в Коронных владениях в большой деревне, а у некоторых ближайшего соседа за горизонтом не видать. Зато окажись раб в этом патриархальном Чингете или в соседней (рядом, день верхами ехать) Тарике, то ему достаточно было бы лишь убежать и за любым сараем спрятаться. И все. Местные плечами пожмут и ловить не станут. А если наймут на работу, то и вовсе считай свободным признали. Ближе к границе с Короной, куда приезжают скупщики из Ренгальта, могут и свободного обманом продать, а здесь - наоборот.

Что к Зимним праздникам у оружейников работы поприбавится, Курумай, конечно, сам мог бы догадаться, раньше надо было к охоте на качкуров готовиться. Ватажка его привыкла на его голову надеяться, сами лето прошатались как попало, а теперь началось: «Курумай, а как нынче насчет охоты?», «Курумай, а где наконечники на стрелы взять?». Те еще разболтаи, а что поделать? Один Амират поумнее, но только в свою пользу. Тогда-то Курумай сделал лицо, как у статуи Покровителя мудрости, и небрежно сказал: «Будут вам наконечники, сами-то о чем думали - о пьянке?», а теперь надо лицо блюсти, найти нужное, и быстро. Чтоб ватажка не забывала, кто главный и все может, а кто - на подхвате.
Вот и пришлось бегать по оружейникам, а они мало что заняты все на пол-луны вперед, так еще и кому попало в долг не поверят.
- Тут дело такое… Нужны наконечники к стрелам на большого зверя. На качкуров собрались, это не утку бить и не волка. Денег нет сейчас, но заплачу через неделю-две после охоты. Еще тушу привезу из лучших, не в счет оплаты, а так.
- А что, волка проще? - поразился Джиллеас. - Волчья шкура - не утиная…
- Да на волка мы настоем дурмана мажем, погуще, - объяснил Курумай. - Сразу не сдохнет, но добить проще и шкуру если снимать - не отравишься. А качкур - иное дело, его на мясо бьем, на жир. Тут надо без дурмана. Выручишь, кра… Джиллеас?
Уловив тень улыбки, тронувшую уголки губ парня, он приготовился обругать в ответ на насмешку и уйти ни с чем, но не угадал.
- Может, и выручу. Но раз денег нет - неси лом, любой. Посуду, оружие старое - все, что в переплавку пойдет. Делать буду в свободное время, так что если хочешь поскорее, помощника мне найдешь. А в качестве оплаты… когда охотиться едете?
- В последний день Зимних праздников. Дней на пять.
- В уплату за работу я хочу с вами поехать. На качкуров.
- С нами? Да ты лук не то что натянуть - в руках не удержишь!
- И не собираюсь, - опять неуловимо улыбнулся Джиллеас. - Сам знаю, я твой пятислойный не натяну. Арбалет возьму.
- И кто ж с арбалетом охотится? Кого ты добудешь? Одного качкура, если очень повезет? И не пятислойный у меня лук, семислойный!
- Правда? Покажешь? - Джиллеас чуть понизил голос, распахнул глаза, и Курумай понял, что уже согласен. Как ему отказать? Смотрит в душу, голосом за сердце берет. Желание взмыло в нем такой волной, что немного напугало. Курумай даже разозлился на себя - девок мало, что ли. Зарекался уже с парнями путаться.
Впрочем, это разве парень… Цветочек.
- Покажу. Поедем. Если стрелы будут.
- А качкуры будут? - требовательно спросил Джиллеас и тут же фыркнул, испортив впечатление. - Ладно, лом тащи и веди помощника, могу хоть сегодня вечером и начать. Уголь есть, а если топлива не хватит, придумаешь, где взять, так ведь?
И вновь улыбнулся, уже чуть заметнее, со странной смесью нерешительности и вызова, будто что-то проверял.
Джиллеасу так сладко оказалось играть с чужими чувствами, что приходилось сдерживать себя. Он сам натерпелся от душевной боли и бессильной тоски, так что не хотел причинять их другим.
Помогать хорошенькому наглецу Курумай решил сам. Заодно и поближе познакомиться.
Вечером он появился у калитки с полупустым побрякивающим мешком и легким сумбуром в голове. Джиллеас все с тем же непроницаемо-загадочным взглядом открыл калитку, махнул ладонью - вон туда, в сараюшку - и задвинул засов.
- Это у тебя лом в мешке не поместился? - с неуловимым ехидством уточнил он, глядя на нечто зажатое под полой потрепанной хавори - просторной куртешки из неровной антилопьей шкуры.
- У меня много чего не помещается, - неуклюже отшутился гость, выпутывая подозрительный предмет и предъявляя его в последних отблесках заходящего солнца.
- Самогонка? - догадливо вздохнул Джиллеас. - Напьешься - вали лучше сразу домой, мне косой помощник не нужен, напортить я и сам справлюсь.
Он произносил эти слова с невозмутимо-вежливым лицом, что выглядело немного забавно. Будто не привык проявлять чувства, вот и ни пошутить, ни надерзить толком не умеет. Но старается. Чудной парень, мало - хорошенький, так еще и чудной… Даже провонявшая дымом и гарью роба его не портила.
Знал бы Курумай, вместо ойрака лучше б цукатов купил и пастилы.
Он, как ослик на веревке, прошел за Джилом в сараюшку, переделанную в мастерскую, где в маленьком, сложенном из привозного камня горне, тонкими язычками бился огонь.
- Ну, давай, лом сюда на стол выкладывай, а бутылку свою убери, пока цела, - ровным голосом произнес Джиллеас. Он даже не обернулся посмотреть, выполняют ли его распоряжение, и Курумай, сгружая бренчащие куски металла на исцарапанную столешницу, жадно облизнул взглядом его фигуру, непривычно тонкую и высокую.
- А что, не уберу - разобьешь, что ли? - фыркнул он, стараясь отогнать навязчивое желание подойти и коснуться.
- Дурак, что ли? Если тут самогонку разлить, точно дышать будет нечем, да еще пожар устроим. Ирб мне голову оторвет.
«Оторвет, как же, - подумал Курумай. - Я б точно тебя по-другому наказывал» - и, поймав мимолетный загадочный взгляд, прикусил губу, решив, что больше с этим красавчиком наедине видеться не станет. От греха подальше. Вот только выполнить это решение у него так и не получилось. Он и сам не ожидал, как много поводов находится зайти к оружейнику, если подумать…
Он зашел и назавтра помочь отбить-заточить, он бы и послезавтра зашел, да уже было некогда…

[favmastria]

Мне ещё с слэшворда понравился Шнурочек и Месть.И вот случайно набрела к вам,а тут сюрприз.
Спасибо за ваше творчество.Мне очень нравится,как вы пишете.
Спасибо,что не забываете полюбившихся героев.

[ВсЕяДнОе]

favmastria, благодарю за отзывчивость и отклик. я продолжаю работать этому же миру, но сейчас делаю попытку прорваться на хотфест. либо получится, либо будет просто еще один оридж.
дорогие ПЧ, не теряйте меня,просто осенний реал надо пережить и выйти без потерь. и будет сиквел, а может и еще что-то, я тоже этого очень хочу.

[ВсЕяДнОе]

Ватажку появление новичка предсказуемо раздразнило и взбудоражило.
- Ух ты, Курумай, давно это на охоту девочек берут?
- Зато будет кому похлебку сварить…
- Хорошо, что арбалет маленький – может, по ошибке не застрелится…
- Так это арбалет? Я думал - у ребенка игрушку отобрали.
Всю эту муть они выкрикивали поочередно, прохаживаясь так, что то и дело кто-то оказывался у новичка за спиной. Так, просто проверить на слабость в поджилках…
Джиллеас взирал на веселящихся парней с видом взрослого, которого одолевают своим гвалтом несмышленые детишки. И этим только больше их раззадоривал.
Наконец один из шутников, шустрый и горластый Амират, вконец разойдясь, попытался выхватить у Джиллеаса арбалет. И тут же получил тот самый, стремительный, но не слишком впечатляющий удар в лицо. Похоже, Джиллеас драться толком не умел, брал разве что скоростью, а этого маловато. Амират немедля засветил ему в солнечное сплетение и, не давая отдышаться, добавил в голову и по вскинутой в защитном жесте руке.
- Все! - заорал Курумай. - Прекратили, оба!
Приказ прекратить обоим был явным преувеличением - Джиллеасу было сложно сразу прекратить задыхаться, он только защищался, с трудом и не слишком успешно. Амират, скривив лицо, послушался, но продолжал угрожающе скалиться в сторону противника. Тот, наконец, перевел дух и попытался вновь принять невозмутимый вид, изобразить готовность к любым неожиданностям.
Амират тоже постарался состроить такое же безразличное выражение на физиономии, как будто и не он только что получил в лоб и отблагодарил с лихвой. Но не вытерпел, нахально улыбнулся:
- Слабак ты, конечно, как-там-тебя…
- Меня зовут Джиллеас, - у парня хватило силы воли не поддаться на словесный выпад, ответить спокойно, хотя он все еще был разгорячен и напряжен.
- …Но хоть не трус, - Амират уже не злился, он вообще был отходчив, - только ты хоть раз на качкуров-то охотился?
- Нет. И ни на кого. Ну, вы мне показать-то можете? Объяснить? Вот хоть ты?
- Как охотиться-то? Ладно. Держись поближе, со мной не пропадешь, - самодовольно откликнулся Амират, а Курумай мужественно сдержал желание дать другу по уху… Без тебя найдется, кому поучить! Нечего тут примазываться. Он бы с наслаждением отогнал парней от Джила, останавливала лишь боязнь выказать свою слабость. Он не влюбился! Просто… просто пообещал охоту, вот и все. А что встает на эту стройную спину и длинные ноги, так это от того, что парень-то, небось, в постели все умеет, любопытно бы попробовать. Да что там ноги, спина… Мимо пройдет, мельком глянет - и уже так бы его и сгреб, да завалил… И неужели не замечает?

Восемь парней - Джиллеас восьмой - и полтора десятка приземистых, немного кудлатых лошадок отбыли в сторону гористого урочища поздним утром. Провожать охотников было не принято, поэтому Джиллеас попрощался с Ирбом дома.
- Ну Джил, для чего на эту охоту ехать? Мы что, мяса не купим? Да какое хочешь, зачем тебе эта дичина жесткая…
- Ирб, - Джиллеас чувствовал легкую вину, но отказываться от своей затеи совсем не желал, - я ведь ни разу не охотился. Хоть попробую.
- Да ты много чего не делал, - ляпнул Ирб и осекся. Выходит, Джиллеас и так не видел в жизни ничего, а он еще мешается. - Ладно, только осторожней будь, ради всех богов!
И хоть привез Джиллеас с охоты не качкурью тушу, а только с полдесятка перепелок и немеряно царапин от кустов и камней, радости ему эта поездка принесла больше, чем самые дорогие подарки - какому-нибудь княжескому сыну.
Впрочем, качкура Курумай ему все же подарил. Обещал ведь. И заплатил. Хоть и позже обещанного… Но Ирб не рассердился, а Джиллеасу было все равно - он уже мечтал о следующей охоте.

Они прожили здесь больше года, почти не заметив сотрясавший Королевство тормландский мятеж и, тем более, не услышав ни разу об одном из усмирителей мятежа - эрве Кипреано лэ Нагастиале.

- Джил, ты на рыбалку с нами поедешь? Вечером на ночь и день? - Курумай теперь постоянно находил повод заглянуть в маленький домик, ставший оружейной лавкой. Конечно, мог и кого из приятелей-подчиненных послать, но ведь важные дела лучше обсуждать самому? Да и нечего этим охламонам тут отираться…
- Нет, работы много… Что раньше-то не сказали? Я бы придумал что-нибудь…
- Да ладно, мы тебе и так наловим, а соли отсыплешь - можем сразу и соленой привезти. Только ты мне нож для охоты перекуешь? Сломался…
- Твой-то тесак? И что надо было с ним делать, чтоб поломать? Говорил же - не умею я.
- Джил, ну выручай, я б мастеру заплатил, но нечем. Может, он шкуру буйвола возьмет на ремни?
- Ха, этого и за перековку мало. Ладно, может, согласится дровами взять или углем, - он рассеяно улыбнулся, а Курумай сжал зубы, чтобы не просиять дурацкой улыбкой в ответ.
Сладкая отрава предательского чувства уже так прочно проникла в его кровь, что почти не ощущалась. Он даже уверил себя, что Джил ему просто приятель, научился не представлять его себе в медвежьих объятиях седоголового оружейника раздетым, с растрепанными волосами, помутневшим от любовной усталости взглядом. Просто приятель. Наконечники дешево делает, может даром пряжку перековать, вот и все.

Парни Курумая уже привыкли, что с ними то и дело увязывается серьезный, немного чопорный на первый взгляд, но вполне уживчивый подмастерье с Запада. Из Королевства.
Не каждый раз его можно было и позвать с собой - ватажка иногда втайне от старших искала приключений и поживы запретными способами - но уж на охоту или на гульбище по случаю праздника в соседнем городке Джиллеас отпрашивался как только мог, готов был ночь напролет работать, лишь бы освободиться к поездке. А в набег на чужой табун или в еще более рисковое дело Курумай его и сам бы не позвал, не сумасшедший.
Среди шумных и задиристых степнячков юноша выглядел диковинной птицей. Худощавый, высокий, с бледно-оливковым лицом почти без признаков загара, с длинными тонкими пальцами и неспешными гибкими движениями, присущими скорее девице, которая высоко несет свою красоту. Но он не козырял своей внешностью, наоборот, услышав комплимент, смущался либо тихо злился. Просто такой уж был, особенный.
Курумай уже ощущал какую-то нехватку, если Джиллеас отказывался отправиться с ними, а когда соглашался - старался держать его рядом с собой, находя для этого любые поводы. Такой тихий, такой упорный, слабый по сравнению с остальными, слишком тонкий, слишком нежный, слишком манящий…
Джиллеас. Джил. Чужой мальчик. И хвала богам, что мальчик, была бы девочка - пришлось бы украсть и жениться.
Парни быстро привыкли немного гордиться такой особенностью своей компании. Терим, сгинувший со своими друзьями лет пять назад, в свое время выхвалялся напоказ богато украшенными оружием и сбруей на лошадях. Еще одна молодежная ватажка вопреки всем приличиям появлялась на люди с красивой девицей, сестрой вожака, на которую никому и глянуть пристально не давали. А вот с ними ездил хорошенький иноземец, одетый не по-здешнему. Неважно, что он уже не первый месяц работает в оружейной лавочке по соседству. Сами его поддразнивали с удовольствием, но другим в обиду не давали. Это - наше. С нами ездит, нам стрелы делает. Надо по шее дать - сами и дадим. Хоть ему, хоть кому другому…

Ирба это не слишком радовало, до него не раз доходили назойливые, хотя и неясные слухи о похождениях ватажек, но Курумая сотоварищи за руку никто не ловил, а Джиллеаса они не обижали.
Тот же расцветал от вольной жизни и непринужденного общения, и это заставляло Ирба мириться с отлучками в компании Курумая и его дружков. Если у мастера и были сомнения насчет невинности отношений между парнями, то он их держал при себе. Ума и жизненного опыта хватало понимать - не для того отдал вольную грамоту в руки, чтобы сейчас требовать безоговорочного подчинения. Либо они верят друг другу, либо и держаться не за что.
Впрочем, его мальчик повода сомневаться в себе не подавал. Но мысли - хуже оводов, потому что жалят и днем и ночью.
- Послушай, Джил… Вот ты честно скажи… Я-то верю тебе, я про тебя дурного не думаю. Но ты ни на кого тут не засматривался? Молодых ведь вокруг полно, и парни и девицы, а ты… ты такой… ну, кому угодно приглянешься.
- Это ты так думаешь, - улыбнулся юноша, разомлевший от тепла и ласк, - потому что я тебе нравлюсь.
- Да уж не только мне! - вырвалось у Ирба. - Не слепой, вижу.
Юный любовник, привычно уместившийся в его объятиях, надолго задумался, и мастер успел молча проклясть свой длинный язык.
- Нет, - все-таки выговорил Джиллеас. - Нет у меня никого. Только ты.
Слова эти прозвучали безрадостно, но твердо. А больше Ирб спрашивать не стал. В постели рот - не для болтовни.

[ВсЕяДнОе]

Впрочем, за ремесло его мальчик принялся с удвоенным рвением. Похвалиться силой и навыками охотника не мог, а вот умения по части снаряжения новые друзья очень ценили. И еще - Джил наконец-то смог завести если не друзей, то приятелей впервые за много лет. Охотиться, сидеть с ними у костра, состязаться в меткости по части кидания ножей (и сам не ждал, как ему это понравится)… Даже слушать россказни Амирата про нечисть и похабные байки Ристема или красоваться перед чужими, проезжая через шумящую ярмарку. А почему нет? Кого бояться, если рядом едут такие оторвы… Оторвы же неосознанно начинали кидать по сторонам еще более вызывающие взгляды - а ну, кто косо глянет? Или напротив - чересчур прямо?
На этот раз повод для поездки в Карачму был вполне достойный - ярмарка. Курумай сопровождал груз шкур, продавать-то будет двоюродный дядя, в Карачме живущий, но привезти-разгрузить-развесить должен был Курумай. Точнее те, на кого он всю эту докуку перевалит. Ирбу слегка нездоровилось, и он был почти рад отправить любовника-помощника вместо себя. Джил со всеми торговыми делами управлялся не хуже, а иногда и лучше, ехать с такими дружками - никакой охраны не надо. Да и не привяжется никто из них, как могли бы решиться наедине.
Разве что на словах…

- Джил, а вот как это - с мужиком спать?
Вообще-то в здешних местах перепих между холостыми парнями совсем уж диковинкой не считался, так повелось издавна, когда редко кто из юношей не проводил по нескольку опасных лет в таких вот ватажках. Какой смысл избегать телесных радостей, если до женитьбы можешь и не дожить? Но если молчать всю дорогу - со скуки ведь засохнешь, вот у Ристема терпение и кончилось.
- Объяснить не объясню, а вот хорошо попросишь, могу приласкать, - последовал ответ. - Только если верхом ездить не сможешь денек-другой, не обижайся…
- Ну ты же ездишь!
- А ты не сможешь…
- Может, это ты не сможешь!
- Так езжу же…
- Тьфу, тебя не переболтаешь…
- Вот и не старайся.
- Дрочи молча! - Амират с удовольствием встрял в перепалку. Остальные заржали, распугивая птиц на растущих поодаль кустах, а зачинщик разговора слегка насупился.
Курумай же свое раздражение постарался скрыть. Не пристало ему выставлять напоказ свои слабости. А подмастерье оружейника неощутимо превратился именно в такую слабость.
Пройтись насчет чужих любовных дел - всегда заманчиво, Джиллеас однако свою связь с мастером и не прятал. Окружающих это немало удивляло - и что нашел такой привлекательный юноша в немолодом, солидном, но таком скучном мужике, и почему он совсем не стыдится и не пытается это отрицать?
А что тут отрицать? Джиллеас судил так - несколько лет поневоле принадлежал одному мужчине, теперь - другому, но уже по согласию.

А еще неделю спустя у них обоих появился повод для сомнений и раздумий. Но у каждого - о своем.
- Мастер Ирб, - Амират, заглянувший в дверь мастерской, поискал глазами Джиллеаса и, не найдя, с чуть заметным облегчением вздохнул. - За особенный заказ возьметесь? Не в долг, сразу плачу, только надо дня за три. А лучше раньше.
- Сразу… Редкий случай, надо соглашаться, - усмехнулся мастер. - Что ж к Джилу-то не подкатил, сразу ко мне? Думаешь, не вижу, что он постоянно для вашей шайки что-то ладит? Наверное, для охоты полностью всех снарядил. Боевое-то оружие ему пока не по силенкам, да и не по навыкам. Э? Чего молчишь? Как тебя, Амрит? Амират? Точно.
- Угу, Амират, - улыбнулся одними губами парень, щуря глаза мимо собеседника и надеясь, что вопросы он задает просто для разговора. Но просчитался.
- Так что? Не хочешь, значит, к Джилу подходить? Ну, давай выкладывай.
- Что выкладывать-то?
- А все. Что вам надо и почему мимо него ко мне подходишь.
Амират покосился на проявившего внезапную проницательность Ирба и нехотя сказал:
- А мы не на ловлю нынче. И дело к вам, мастер, не к нему. А ему оно и незачем.
- Вот оно что… Ну что ж, говори, чего надо, - Ирб сдержал вздох облегчения, видя, что с этой стороны Джилу ничего не грозит - на опасные дела его оторвы не зовут, понимают, что не таков он.
Перечень был не слишком длинным, но вполне впечатляющим. Конечно, шестопер и пара топориков, что Амират принес в починку, могли пригодиться и при охоте на крупного зверя, но тяжелые, почти бронебойные наконечники заказывали лишь идя на опасного и хорошо вооруженного противника. Качкуры или мелкие местные кабаны на эту роль точно не подходят, а медведи здесь не водятся. Значит - на человека. То-то Джила и не зовут с собой…
Этот случай так и прошел бы мимо внимания оставшегося незваным Джиллеаса, только так уж вышло - он хоть и мельком, а успел увидеть уходящего Амирата, а Ирб не видел надобности врать, выгораживая перед Джилом его опасных дружков. Ничего, пусть знает.
- Да будто ты сам не знаешь, что за приятели у тебя, - ворчал Ирб, перебирая металлические заготовки и косясь на мрачнеющее лицо любовника, - одно хорошо, они тебя за своего уже числят, а своих они не трогают… вроде бы.
- Знаю… Странно, что Курумай ничего не сказал, он всегда говорит, что уедет, даже если не зовет.
- Да я и доволен, что они тебя с собой не позвали, - Ирб охотно увел разговор на более важную для него тему, - ты мне самому нужен, а то одно вижу - то они к тебе бегают, то ты с ними запропал… А кто работать станет?
- Ладно тебе, - улыбнулся юноша, - неужели не справляюсь? Ну давай ночью поработаю, если что не успел….
- Еще чего! Ночью мог бы почаще и дома бывать.
«В твоей спальне», - подумал Джиллеас. На губы сама собой наползла лукавая улыбочка, так что даже пришлось отвернуться как бы невзначай.
- Ладно, давай по делу, - вновь подал голос мастер. - Мне придется ехать в Тарику. Яхтай уже второй месяц и денег не шлет, и сам сюда не показывается. А люди рассказывали - торгует вовсю, дела не стоят. Придется, хочешь ли, нет ли, ехать потрясти старого плута. Не захочет позориться - рассчитается, а нет, так буду на его управу искать. Стрясу деньги и все - больше он у меня в долг ничего не получит. А ты, значит, на хозяйстве. Только не отлучайся никуда до моего приезда. Я там больше двух дней не проведу, значит, вернусь до новолуния. Пойдем покажу, что в первую очередь делать и кому что приготовлено…
Ночью Ирб, как всегда, даже перед короткой разлукой, старался быть особенно нежным, ему в таких случаях нравилось все делать самому, и Джиллеас лишь изгибался в его мощных руках, подставляясь под ласки, как кошка.
- Ну все, - он вдруг выставил руки и уперся в широченные плечи мастера, - хватит!
Такие игры повторялись не раз, но Ирбу так и не наскучили. Он удивленно задрал брови и повалился на спину от толчка, точно гора мышц его вдруг обратилась в мешок перьев.
Джиллеас вспрыгнул ему на бедра, сжал бока коленями и пару минут старался придавить руки к постели. Наконец его схватили в объятия, повалили на себя и принялись целовать.
Посредине очередного поцелуя Ирб замер и сладко вздохнул - тонкие сильные пальцы, стремительно скользнув по его телу, сомкнулись на напряженном члене и легонько обозначили скольжение.
- Ох, крепче, Джил, давай, сердечко мое…
Через минуту он уже не говорил - стонал только, ощущая, как надевается на его горящее от возбуждения естество упругий и тесный зад. Неосознанно растопыривал ноги, сгребал пальцами простыню, зная, что сейчас его прикосновения только рассердят. Пусть делает, как хочет, сколько хочет, пусть только не останавливается!
Это было восхитительно… Каждая ночь с Джилом дарила наслаждение, ради которого можно было бросить все, не то что дом продать. Как он мог быть таким слепым, не понимать этого раньше? Жар в чреслах и сладостное пение сирен в ушах достигли своего пика, взорвались чистым удовольствием, в котором утонули все прочие чувства и мысли.
Он зарычал, толкнулся напоследок бедрами вверх так, что колени оседлавшего его парня вскинулись над постелью, тяжело дыша, обмяк. Неимоверно захотелось спать, но он перехватил еще напряженную плоть своего любимого, своего сладкого, ласково оттолкнув его руку. Если б не навалившееся утомление, он повалил бы Джила на простыни и приласкал бы его ртом, вылизал бы складочку под мошонкой, провел бы щекой по нежной коже бедра… Но сил нет, а Джил не обидчивый. Несколько размашистых движений, почти соскальзывающих с горячего и твердого, и Джиллеас со стоном повалился вперед, упираясь ослабевшими руками в мокрые от пота широкие плечи любовника. Потянулся поцеловать и… вздохнул с улыбкой. Ирб уже спал.
Да и пусть спит. Не в характере Джиллеаса было требовать внимания или подарков. Все это Ирб давал ему, следуя собственному чувству, и порой даже больше, чем требовалось. Юноша потянул к себе прибереженную на такие случаи тряпицу, легонько отер самые очевидные и липкие следы страсти, потом улегся рядом, набросив тонкое одеяло на спящего.
Тело устало, но ум еще не погрузился в полудрему, предшествующую сну, и в голову пришла мысль, что вот на этот раз почему-то Ирба не хочется отпускать. Глупо конечно, он не капризная беременная женушка, но так бы и воспротивился этой поездке.
Интересно, а куда же и с кем собрался Амират? Джиллеас вяло удивился своим мыслям, почему от Ирба они переметнулись к Амирату. И к тому, что Курумай, наверное, сам ничего не знает, куда его друг-брат собрался. С таким-то арсеналом. Ладно, спать, чтоб утром встать вперед Ирба, завернуть ему на дорожку лепешек с сыром, пожелать удачи и быстрого возвращения.

[le_murr]

Оххх...что-то у них там назревает... Неспокойно за обоих

[ВсЕяДнОе]

le_murr, угу, где Джиллеас, там и ангст. Но его я сильно мучить больше не хочу, хватит.
спасибо, что читаете, я теперь начну чаще выкладывать. на то и январь)

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

Это вам спасибо - что не забрасываете! Читать я завсегда пожалуйста

А вычитывать пора? Или что-то будет меняться/переписываться?

[ВсЕяДнОе]

le_murr, еще чего - забросить))) я перед Джилом такую вину ощущаю, что не знаю, как грех отмолить. хочется написать ему много-много энцы и табун розовеньких пони. но это, конечно, не попрет, я просто буду о нем писать
а насчет изменений, то они будут разве что если найдется совсем неудачное место в тексте или прорвется новая идея. все в наших руках. мне хочется огрехи найти сейчас, а не когда сто страниц накатаю

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

Подарите ему и от меня одного, а на праздниках я займусь вычиткой))))

[ВсЕяДнОе]

le_murr, спасибо)))
лаша-а-адка...
вот уж чего-чего, этого мы не ожидали

[le_murr]

ВсЕяДнОе,

[ВсЕяДнОе]

Кипреано лэ Нагастиаль сегодня был пьян. Со стороны это было не слишком заметно, но сам он понимал, что им уже движет не столько собственная воля, сколько третья бутылка сухого белого. Первые две-то вели себя прилично, слегка разогрев кровь и добавив терпения в переговорах с семьями - своей собственной и предполагаемой невесты, вдовствующей княгини Лувертен.
Но двух бутылок не хватило, а третья оказалась лишней.
Он просто на грани приличия прервал очередную беседу с отцом насчет незамедлительного вступления в брак и под надуманным предлогом ускользнул.
Удружил ему-таки Его Высочество принц Вильтен - нашел завидную невесту, свою кузину, и все еще одну из первых красавиц столицы. Только Кипреано прекрасно знал норов этой дамы - ей бы мужчиной быть, причем полководцем. Все в своих нежных ручках удержит, а что не удержит, то уничтожит. А Нагастиаль не желал ей ни трофеем быть, ни врагом. Никем.
Он тысячный раз пожалел, что нет рядом Эстаниса. Вот кто был опорой для него в любом деле - советчик, сообщник, собутыльник. Кто спокойствием своим делился, как водой из фляжки, и поддержкой - как плащом в холод. Но остался Эстанис лэ Тиммерлен в далеком Тиривоне, сам захотел…
Кипреано решил не ночевать сегодня у себя. Его уже не первую неделю охотно привечала еще одна вдовушка - ни принцесса, ни княгиня, всего лишь эрманесса. Зато собой хороша и в жены не набивалась. Купеческая дочка, за красоту и приданое взятая замуж обедневшим аристократом и овдовевшая в расцвете женской прелести.
Въехав в уютный зеленый дворик, он бросил поводья лошади подбежавшему мальчишке-слуге и решительно двинулся в хозяйкины покои.
- Ой, сударь, - камеристка вдовушки почему-то заступила ему дорогу, - вы к госпоже? А она… ей что-то нездоровится нынче.
Кипреано приостановился, медленно удивляясь сквозь легкий туман сухого белого. Нездорова? Ну, бывает у женщин… Так чей же смех раздался из окна ее комнаты? С лекарем она там смеется?
Он отодвинул побледневшую прислугу с пути и успел войти как раз, чтобы увиденная сцена не оставила ему никаких сомнений.
- Тиннет, детка, - произнес он самым галантным тоном, сдерживая вызванный неожиданностью истерический смешок, - я помешал или могу присоединиться?
Дальше все происходило по сюжету, сотни раз описанному в пошлых байках и душещипательных балладах. Дама взвизгнула, обнимавший ее мужчина ухватился за оружие… Однако Нагастиаль был не настолько пьян, чтоб у салонного вояки был против него хоть один шанс. Но слишком пьян, чтоб удержаться от смертельного удара.
Визжать она перестала, глядя на него с беспросветным ужасом и, видимо, припомнив, какую славу привез ее обманутый любовник из последней военной кампании Короны на землях мятежного Тормланда. А потом томно подняла округлые белые руки к груди и плавно соскользнула в непритворный обморок. Нагастиаль, трезвея, несколько мгновений смотрел на два неподвижных тела на полу будуара, потом аккуратно отер клинок, вложил в ножны и вышел.

- Кипреано, спятил ты, что ли? Из-за юбки так подставиться… Добро бы жениться на ней думал, а то так, на месяц забава. Вот не хватило ж ей ума как-то скрыть это все… И она теперь из завидных невест выбыла… Кому нужна с таким пятном на имени - любовники из-за нее передрались прямо в ее же покоях! А тебе теперь впору не свататься, уехать бы куда подальше, не дожидаясь, кто до тебя первым доберется, Его Высочество или родня Мурра, того хлыща, которого ты заколол. Подошлют полдюжины громил из бывших вояк, и ничего ты против них не сумеешь. К семье твоей они не сунутся, даже хорошо, что ты с отцом не в ладах, но вот к тебе…
Кипреано молча, бездумно глядя в окно, слушал слова Теренца, бывшего коллеги еще по курьерской службе. Тот всегда был нудноват, умом и отвагой нигде не блеснул, но сегодня сам примчался с плохими новостями и предложением помощи.
- Принц позлится, но простит, - буркнул он наконец, не желая обижать приятеля молчанием. - Может, конечно, в каземат упечь для вразумления, но вряд ли надолго.
Теренц лишь покривился. Он-то в снисходительности Вильтена так уверен не был.
- Но семья Мурра так этого сейчас не спустит, - нашел он довод. - Сам еще пожалеешь, что не в каземате. Обвинить тебя не в чем, дрались вы по правилам, но они постараются поквитаться с тобой без суда. Значит так, оружие, деньги есть? Коня хорошего дам запасного, если надо. Было бы где пока переждать, я бы… но нет у меня места надежного, да и сам ты не вытерпишь, наверное, сидеть-прятаться. Уезжай пока, я помогу всем, чем могу. Что надо - говори.
Нагастиаль угрюмо молчал. Глупо вышло, но сожалеть и терзаться он не собирался, поздно уже. Да и в этой беде видел пользу - жениться на кузине принца ему сейчас не грозит. Мирелла не из тех, кто на скандал глаза закроет. Княгиня…
Выезжать на Восточный, иначе Степной тракт, было ближе всего через Белые ворота. Но присущее Кипреано от природы и отточенное годами волчье чутье заставило его дать изрядный крюк через ремесленные слободки, заплатить какому-то цеховику за возможность выбраться за городские стены с его маленьким караваном. Проверять, не ждут ли его у главных ворот наемные убийцы, он не хотел.
Впрочем, ждали-то не наемники, а брат да кузены убитого, но раз уж не дождались, то не важно…
Отвязавшись от говорливого ремесленника, который вообразил, что может нанять его сопровождать караван дальше к югу, он напоказ порасспрашивал дорогу на Ренгальт. Это даже не ложь, а маленькая военная хитрость. Убедился, что проследить за ним некому и свернул на восток.
Вот когда на удивление полезны оказались старые навыки курьера - в этом постыдном бегстве, когда он впервые не мчался к цели, а напротив, убегал лишь бы куда-нибудь. Наметил маршрут, ни разу не глянув на карту, благо помнил тракты и пути не хуже столичных улочек, придумал, где можно сменить направление, если появятся сомнения в безопасности. Добраться до границ Степи, а дальше бывалому путешественнику затеряться проще простого: люди - не оборотни, нюхом не найдут. Переждать грозу, а там будет видно.